ПЕТЕРБУРГ: ПРЕВОСХОДЯ ОЖИДАНИЯ
Лонгрид подготовлен участниками
профильной смены «Кросскультурная коммуникация»
профильной смены «Кросскультурная коммуникация»
Люблю поезда. Смотришь в окно — лес и поля бесконечно сменяют друг друга. Слышится стук колёс. Я немного взволнован, ведь уже совсем скоро окажусь в Санкт-Петербурге. Родители рассказывали, что в детстве мы вместе ездили туда, но в памяти остались лишь отдельные всполохи: вот Дворцовая, вот Петропавловка... Или не память это вовсе, а картинки с открыток? В этот раз постараюсь увидеть какой-то менее привычный Петербург. Не тот, что на открытках.
Интересно, оправдает ли мои ожидания город Петра? Будет ли он таким же прекрасным, каким его описывают? Каким показывают его картинки из памяти? Откроет ли он свои архитектурные ансамбли? Ой, не знаю… Даже представить не могу, что именно меня там ждёт.
А поезд всё ближе к городу.
Ну что же, пойду прогуляюсь по Петербургу, думаю, он покажет мне всё, что нужно. Вот и вокзал!
Интересно, оправдает ли мои ожидания город Петра? Будет ли он таким же прекрасным, каким его описывают? Каким показывают его картинки из памяти? Откроет ли он свои архитектурные ансамбли? Ой, не знаю… Даже представить не могу, что именно меня там ждёт.
А поезд всё ближе к городу.
Ну что же, пойду прогуляюсь по Петербургу, думаю, он покажет мне всё, что нужно. Вот и вокзал!
Витебский вокзал
Выхожу из поезда и осматриваюсь. Опорные столбы сводчатой крыши напоминают Эйфелеву башню. Хм… Неплохо для начала. А ведь это просто вокзал! Достаю билет и двигаюсь к выходу через очень красивый зал всё с тем же сводчатым потолком.
Итак, Петербург. Стоило оказаться на улице, как меня тут же обдувает множество разных запахов. По дороге мчится строй машин. Странно…. Мне всегда казалось, что в Петербурге больше ходят пешком, тут ведь столько достопримечательностей. Хотя, какая разница, сколько машин! Прямо передо мной большой ярко-зелёный сад. Как же там, наверное, хорошо гулять!
Оборачиваюсь и вновь поражаюсь. Впервые вижу столь огромное и в то же время красивое здание вокзала. А сколько окон! Кстати, припоминаю из какой-то книги, что это вроде бы самый первый российский вокзал, а также то, что раньше он назывался Царскосельским. Интересно, сколько стоило всё это построить? И как вообще это строили в те времена? Ладно, потом выясню. Сейчас лучше погулять по оживлённой улице и узнать её название.
Перебегаю дорогу и подхожу к табличке, которая висит на здании. Загородный проспект. Теперь мне понятно, почему тут так много машин. И всё же, почему Загородный? Мы же вроде в городе должны быть. Хотя чего это я? Как кому-то захотелось назвать улицу, так и назвали...
Перебегаю дорогу и подхожу к табличке, которая висит на здании. Загородный проспект. Теперь мне понятно, почему тут так много машин. И всё же, почему Загородный? Мы же вроде в городе должны быть. Хотя чего это я? Как кому-то захотелось назвать улицу, так и назвали...
Про Петербург всё время говорят, что тут сплошь дождь и холод. Ну не знаю. Светит яркое солнце, а раскалённый асфальт ощущается даже в кроссовках. Пожалуй, мороженое будет как нельзя кстати, а вот и лоток! Да, цены тут, конечно, не как в провинции, но легендарный петербургский пломбир попробовать всё-таки надо. Особенно в такую жару.
Витебский вокзал
Архитектура Витебского вокзала
Сворачиваю направо на Подъездную улицу. Машин тут заметно меньше. Любопытно, многие фасады имеют жёлтый оттенок. Смотрю на здание по левую руку от меня и обращаю внимание на красивые, пусть и ржавые ворота, ведущие на какую-то, судя по всему, довольно обширную территорию. Надо же — даже ворота в этом городе могут быть... как бы это назвать... о, достопримечательными!
Возвращаюсь к вокзалу. Куда теперь? Тут, конечно, красиво, но всё-таки ничего особо интересного нет. Может, поехать в центр? Но на чём? Нет, не в том смысле, что я не знаю, на чём ездят по городу. Вопрос в том, что выбрать! На автобусе или любом другом наземном транспорте можно попасть в пробку. А на метро в Петербурге мне не доводилось кататься никогда, поэтому выбор очевиден! Направляюсь к входу на станцию. Любопытное название – «Пушкинская». Интересно, много ли в этом городе отсылок к великому русскому поэту?
1703
Лиговский проспект, 50
Первое впечатление о Петербурге сделало своё дело. Поэтому решение идти вперёд по Лиговскому проспекту, пока что-нибудь не привлечёт моё внимание, пришло само собой. Мне не хотелось доставать карту, специально изучать памятники архитектуры, слушать не всегда увлекательные экскурсии в музеях — это занятие для обыкновенных туристов. Я всегда стараюсь прочувствовать в каждом городе его атмосферу, пытаюсь стать его частью, будто живу здесь с самого рождения. Это сложно, но вдохновляюще. Оглядываюсь по сторонам, рассматриваю необычные для меня (похоже, совершенно нормальные для Петербурга) здания. Тут взор наткнулся на широкую площадь, полностью заполненную людьми. Поднимаю глаза выше... А, так это же торговый центр «Галерея», должно быть, самый крупный в городе. Чаще всего я с уверенностью прохожу мимо подобных заведений, так сделаю и на этот раз.
На Лиговском ожидаемо расположено множество обычных для мегаполиса магазинов. Занятно, витрины с заоблачно дорогими сапожками или брендовыми сумками из кожи крокодила чередуются с шавермой и малопримечательными забегаловками. Ничто из увиденного не привлекло моё внимание, но в этом городе всё-таки не заскучаешь!
Темноватый переулок словно звал к себе, приглашал войти. Ноги сами понесли меня за угол. Моим глазам открылся устрашающий, но в то же время привлекательный вид. Именно то, что я всегда пытаюсь найти в новых местах. Здесь уже не было величественных зданий, несколько шагов словно переместили меня в другой город. Дома низкие — двух- или трехэтажные, — обшарпанные, выложенные рыжим кирпичом. Уже не было тех стильных магазинов, ухоженных кафе и ресторанов, повсюду красовались дешёвые бары, сомнительные столовые, заброшенные склады, ржавые ларьки. Урны были переполнены настолько, что большая часть мусора оказалась на земле и разносилась по всему двору.
Темноватый переулок словно звал к себе, приглашал войти. Ноги сами понесли меня за угол. Моим глазам открылся устрашающий, но в то же время привлекательный вид. Именно то, что я всегда пытаюсь найти в новых местах. Здесь уже не было величественных зданий, несколько шагов словно переместили меня в другой город. Дома низкие — двух- или трехэтажные, — обшарпанные, выложенные рыжим кирпичом. Уже не было тех стильных магазинов, ухоженных кафе и ресторанов, повсюду красовались дешёвые бары, сомнительные столовые, заброшенные склады, ржавые ларьки. Урны были переполнены настолько, что большая часть мусора оказалась на земле и разносилась по всему двору.
К слову, о дворах. В них можно легко заблудиться: множество поворотов и тупиков, словно в лабиринте. Люди здесь тоже были совсем другими: вместо дам в выглаженных платьях и мужчин в идеально чистых рубашках моему взору представились татуированные с ног до головы подростки, молодые люди, одетые в хипстерском стиле, явно расстроенные футбольные фанаты после очередного просмотра матча в баре, а также девушки, которые ничем, кроме ярких волос, не выделялись.
Моё внимание привлёк один из многочисленных баров. Он назывался по году основания Санкт-Петербурга. На кирпичной стене красовались цифры “1 7 0 3”. Мне показалось, что зайти в такое историческое заведение и перекусить будет вполне неплохой идеей.
Моё внимание привлёк один из многочисленных баров. Он назывался по году основания Санкт-Петербурга. На кирпичной стене красовались цифры “1 7 0 3”. Мне показалось, что зайти в такое историческое заведение и перекусить будет вполне неплохой идеей.
Versus
Первое, что бросилось в глаза при входе в бар — ковёр, который, пожалуй, мог бы висеть в каком-нибудь подпольном казино. Освещение не было тусклым, как обычно бывает в барах, но и не отличалось особой яркостью. Оно было комфортным, создавало некий уют. В меню — фирменные шоты и коктейли. Вроде бы бар как бар, но что-то во мне противилось такому восприятию. Казалось, что есть в «1703» изюминка, которую я не могу найти или упускаю. Открываю интернет. Буквально пару минут на чтение статей, и всё прояснилось. «1703» — бар, в котором периодически проходят рэп-баттлы. Ну, конечно же! Как можно такое забыть! Мне сразу вспомнились просмотренные мною видео-баттлы известных рэперов и блогеров. Оксимирон и Джонибой, Джарахов и Хованский, Рики F и Гарри Топор… Список впечатляющий. Мне всегда нравилось слушать рэп — есть в нём что-то загадочное. В голове сразу зазвучали отрывки фраз об этом баре известных MC: «Может, ты и вынесешь меня из 1703, но не 1703 из меня», «1703 — это Питер, детка».
Мне ещё долго вспоминались самые эпичные баттлы и известные рэперы. Бар пробудил во мне воодушевление и зародил любовь к Петербургу. Но всё хорошее заканчивается, как и мои посиделки в хип-хоп заведении. Белые ночи Санкт-Петербурга, говорят, впечатляющие, мне хотелось посмотреть на них и увидеть другие, возможно, еще более интересные места в городе.
УлИЦА
рубинштейна
рубинштейна
Улица счастливых лиц
Когда мне рассказывали об этой улице друзья и родители, казалось, будто они говорят о разных местах. Одни подмечали большое количество баров и ещё большее количество людей, другие же говорили о красоте домов, а также о театрах, которые здесь тоже есть. Все это породило во мне интерес к этому месту. Время узнать, верны ли их описания.
Двигаюсь от известных «Пяти углов», которые упоминались в романах Достоевского, ощущаю нечто необычное: улица невероятно оживлена, но, несмотря на большое количество людей, нет той суеты, которая поглощает тебя, когда ты идёшь, например, по Невскому проспекту.
Двигаюсь от известных «Пяти углов», которые упоминались в романах Достоевского, ощущаю нечто необычное: улица невероятно оживлена, но, несмотря на большое количество людей, нет той суеты, которая поглощает тебя, когда ты идёшь, например, по Невскому проспекту.
Если верить рассказам друзей, то вся улица должна быть усыпана исключительно барами, но, как я вижу сейчас, это не так. Впереди очередной ресторан, с приятной музыкой и темной деревянной верандой. Этих летних веранд здесь действительно немало, а что самое интересное - все они совершенно разные. Отличается и интерьер, и музыка, и даже посетители. Например, справа я вижу бар с ярко-розовой подсветкой и танцующими внутри людьми. Буквально соседняя дверь - ресторан, внутри которого царит спокойствие, доносится джазовая музыка, если я правильно слышу, так как, к слову, шум людских голосов мало что позволяет уловить.
Возможно, прозвучит забавно, но я думаю, что это место хорошо описывает сам Петербург. Такое разное и непохожее так легко уживается на одной улице. Рестораны и бары выглядят лаконично рядом друг с другом, а все люди легко находят общий язык и как-то особенно жизнерадостно улыбаются. Вообще, я думаю, что эту улицу можно назвать улицей счастливых лиц, которые, кстати, достаточно редки для Санкт-Петербурга. Можно заметить, что угрюмые здесь только те, кто случайно забрел в это место или бежит в сторону Невского, наверняка опаздывая на важную встречу.
Приятным открытием было и то, что здесь действительно много театров. Я замечаю по меньшей мере три: Зазеркалье, Karlsson Haus и, конечно, Академический Малый драматический театр — Театр Европы.
В прошлом, судя по табличкам на домах, здесь жили известные и даже культовые личности, например, Ольга Фёдоровна Берггольц, Иван Антонович Ефремов, Антон Григорьевич Рубинштейн и Сергей Донатович Довлатов, бронзовый памятник которому стоит на этой же улице.
Как же необычно то, насколько исторические здания, каждое со своим интересным прошлым, слились с современными кафе внизу. Действительно, улица контрастов.
В прошлом, судя по табличкам на домах, здесь жили известные и даже культовые личности, например, Ольга Фёдоровна Берггольц, Иван Антонович Ефремов, Антон Григорьевич Рубинштейн и Сергей Донатович Довлатов, бронзовый памятник которому стоит на этой же улице.
Как же необычно то, насколько исторические здания, каждое со своим интересным прошлым, слились с современными кафе внизу. Действительно, улица контрастов.
Впереди я вижу светящиеся таблички, яркие огни, столики и стулья, слышу современную музыку, наблюдаю веселящуюся молодёжь, но если я подниму голову выше, то замечу старинные фасады зданий, столь непривычные для глаза жителя «бетонной коробки». Разные, будто резные окна. Красивые фонари, правда, красивые, хоть и вполне типичные для центра Петербурга. Видно много проводов у самых крыш, и отчетливо заметна эта схожая пастельная цветовая палитра домов. И вот я уже будто не слышу звуки современной музыки из бара рядом, а улавливаю только классическую мелодию из ресторана через дорогу.
Интересно представлять то, как и кто здесь жил раньше, ещё до того, как это место случайным и необъяснимым образом превратилось в одну из самых живых и заставленных разными кафе улиц. Интересно представлять и то, что здесь происходит после семи часов вечера, когда и без того не пустующие рестораны и бары наполняются большим количеством людей, когда и так царящее в воздухе ощущение праздника становится особенно ощутимо, когда шум разговоров и смех не прекращаются ни на секунду и когда машины будто застывают в, кажется, бесконечной пробке прямо посередине дороги.
Насколько я сейчас понимаю, улица Рубинштейна - это улица, на которой ты можешь отдохнуть душой. Я думаю так потому, что все люди вокруг счастливые, улыбчивые и разговорчивые. Это очень необычно, ведь впереди я вижу Невский проспект, тоже оживлённый, тоже вечно наполненный людьми, но он совсем не улыбчивый и на нём не царит то ощущение праздника, какое всегда есть на этой улице. Мне кажется, здесь очень красиво. Я помню, что понятие красоты субъективно, но здесь так много разного: и рестораны, и бары, и театры - что, я думаю, каждый нашёл бы себе здесь место по душе.
Сайгон
Теперь начинается прогулка по самой главной магистрали города. И хотя впечатлений от увиденного уже предостаточно, я просто не могу оставить без внимания Невский проспект.
Цветные фасады цепляют взгляд, мчится нескончаемый поток машин и пешеходов. Да, не зря эта оживленная улица, словно большой магнит, притягивает не только русских, но и иностранных туристов! Буквально каждый дом на Невском имеет свою историю. Причем речь далеко не всегда о барокко или классицизме...
Например, если захочется прикоснуться к неформальной культуре Санкт-Петербурга, можно отправиться к бывшему кафе «Сайгон», которое располагалось на пересечении Владимирского и Невского проспектов.
Цветные фасады цепляют взгляд, мчится нескончаемый поток машин и пешеходов. Да, не зря эта оживленная улица, словно большой магнит, притягивает не только русских, но и иностранных туристов! Буквально каждый дом на Невском имеет свою историю. Причем речь далеко не всегда о барокко или классицизме...
Например, если захочется прикоснуться к неформальной культуре Санкт-Петербурга, можно отправиться к бывшему кафе «Сайгон», которое располагалось на пересечении Владимирского и Невского проспектов.
| Здесь, в величественном здании, которое, мне кажется, больше походит на библиотеку или букинистический магазин, в советские годы проводили время герои советского андеграунда: бунтарская молодежь, завсегдатаи Ленинградского рок-клуба, представители сегмента арт-сцены, которые определяли себя как новаторов - новые композиторы, новые художники, новые критики. А также творческая интеллигенция: писатели, поэты, музыканты и художники. Среди посетителей в разное время были чуждые официальному советскому обществу фигуры: Виктор Цой, Борис Гребенщиков, Константин Кинчев, Евгений Рейн, Иосиф Бродский и Сергей Довлатов, хотя, говорят, он не очень любил это место и ходил в него исключительно из-за кофе. |
| Ещё одна интересная подробность - «Сайгоном» заведение стали называть лишь спустя некоторое время. Однажды во время проверки документов у посетителей, что не являлось для этого заведения редкостью, один из милиционеров воскликнул: «Безобразие! Какой-то Сайгон устроили». Это так всем понравилось, что кафе вошло в историю именно под таким названием. |
Распорядок в кафе был следующим: в первой половине дня заходила обычная публика, а также спекулянты, торговцы книгами, музыкальными дисками и заграничной одеждой. Вечером же наступала очередь прогрессивного и творческого общества.
Пусть облик постройки остался прежним, но помимо скромной мемориальной таблички о былом "Сайгоне" ничего не напоминает - в здании сейчас отель, а из посетителей кафе - только его клиенты.
Пусть облик постройки остался прежним, но помимо скромной мемориальной таблички о былом "Сайгоне" ничего не напоминает - в здании сейчас отель, а из посетителей кафе - только его клиенты.
На Невском проспекте мне вспомнились строчки из песни Виктора Цоя “Я иду по улице”. Удивительно, ведь когда-то по этой улице, направляясь в “Сайгон”, ходил Цой, а в стенах кафе современники могли встретиться с Довлатовым и Гребенщиковым.
Сенная площадь
Так, на Дворцовую идти не хочется — план был все-таки избегать большей части открыточных видов. Направляюсь на Сенную.
Сейчас я нахожусь на Сенной площади. Площадь, которая кажется немного оживлённей Невского проспекта.
Когда-то здесь находился самый большой рынок в Петербурге, на котором торговали, как говорили тогда, «жизненными продуктами», и самым ходовым считалось сено, за что площадь и прозвали Сенной.
Сейчас я нахожусь на Сенной площади. Площадь, которая кажется немного оживлённей Невского проспекта.
Когда-то здесь находился самый большой рынок в Петербурге, на котором торговали, как говорили тогда, «жизненными продуктами», и самым ходовым считалось сено, за что площадь и прозвали Сенной.
Я нахожу забавным тот факт, что изначально рынок задумывался как «временное явление», но, как мы знаем, ничто не бывает так постоянно, как временное.
Это была главная торговая площадь, а значит, и самое многолюдное, и самое народное место в городе. «Чрево Петербурга», как его называли.
Когда-то здесь находилась церковь Спас на Сенной. Там был самой большой колокол на тот момент. Сейчас на этом месте часовня, а рядом метро.
Это была главная торговая площадь, а значит, и самое многолюдное, и самое народное место в городе. «Чрево Петербурга», как его называли.
Когда-то здесь находилась церковь Спас на Сенной. Там был самой большой колокол на тот момент. Сейчас на этом месте часовня, а рядом метро.
Саму площадь называли не только Сенной, она была и Дровяной, и Конной, но именно название "Сенная" прижилось лучше всего. Исторически здесь всегда происходило что-то странное, вроде Холерного бунта. А еще здесь когда-то жил Ленин. Сенная площадь всегда как живой организм, в постоянном движении. Люди называют это место исключительным, так как здесь всегда что-то меняется.
Я нахожу эту площадь очень необычной, пока ты находишься на ней, время летит необычайно быстро, да и движение на площади настолько быстрое, что иногда кажется, что проходишь её за минуту.
Новая Голландия
Задерживаться на Сенной слишком долго не захотелось. Отправляюсь дальше. В этом районе настолько много интересного, что не знаешь, куда податься — Петербург Достоевского, причудливые изгибы Мойки и канала Грибоедова, театры, кафе... Глаза разбегаются! Но выбор сделать надо.
Доводилось ли вам бывать на острове посреди города? Нет? Мне тоже. Поэтому, поразмышляв немного о дальнейшем маршруте, отправляюсь в парк, расположенный на рукотворном острове в центре Петербурга.
Доводилось ли вам бывать на острове посреди города? Нет? Мне тоже. Поэтому, поразмышляв немного о дальнейшем маршруте, отправляюсь в парк, расположенный на рукотворном острове в центре Петербурга.
Иду вдоль набережной Адмиралтейского канала и вижу толпу людей. А вот и то самое место! Прохожу через мост и оказываюсь на острове Новая Голландия.
Какой забавный дом! Что это на нем? Воздушные шары? Ой, на самом деле это розовые улитки. Иду к зданию с интересным названием — «Бутылка»… Быть может, его назвали так из-за круглой формы? Как я понимаю, тут находятся кафе, рестораны и магазины. Огибаю «Бутылку» и сворачиваю на аллею. О, опять мороженое! Покупаю себе шоколадное и радостно иду дальше.
Еще в годы правления Петра на острове занимались кораблестроением. Для работы на верфях были приглашены мастера из Голландии, которые создали обстановку, напоминающую иностранный порт. Именно поэтому остров получил такое название. Впереди вижу канал, должно быть, на него и спускали корабли. Обхожу водоем. А здесь, наверное, располагается каток. Здорово было бы приехать сюда зимой!
Вообще, чего только не было на Новой Голландии за ее долгую историю. И склады, и тюрьма, и лаборатории. Много лет остров и вовсе был заброшенной меккой для маргиналов. Все-таки здорово, что теперь здесь такое открытое и притягательное место! Но надо увидеть еще многое! Обогнув весь парк, отправляюсь к выходу.
Еще в годы правления Петра на острове занимались кораблестроением. Для работы на верфях были приглашены мастера из Голландии, которые создали обстановку, напоминающую иностранный порт. Именно поэтому остров получил такое название. Впереди вижу канал, должно быть, на него и спускали корабли. Обхожу водоем. А здесь, наверное, располагается каток. Здорово было бы приехать сюда зимой!
Вообще, чего только не было на Новой Голландии за ее долгую историю. И склады, и тюрьма, и лаборатории. Много лет остров и вовсе был заброшенной меккой для маргиналов. Все-таки здорово, что теперь здесь такое открытое и притягательное место! Но надо увидеть еще многое! Обогнув весь парк, отправляюсь к выходу.
Благовещенский мост
Иду к воде. Я вижу очень большой и широкий мост, на который мне очень хочется попасть. Забавно, что мост бесконечно переименовывается: то мост лейтенанта Шмидта, то Благовещенский. Он как сам город: то Петербург, то Петроград, то Ленинград.
Наконец, перейдя широкий проспект и Английскую набережную, я все-таки оказываюсь на этом мосту. Бегу к его середине, ведь оттуда наверняка открывается самый интересный вид.
Наконец добегаю и смотрю направо. Мне открывается красивый вид на синюю невскую воду. Моему взору открываются Академия художеств, исторические здания. Сразу вспоминаются пушкинские строки: «Люблю тебя, Петра творенье, люблю твой строгий, стройный вид...»
Смотрю в противоположную сторону и вижу совершенно другой город. Передо мною не дворцы и скверы, а портовые здания и краны. Все-таки насколько Петербург многолик! Мне почему-то кажется, что это наиболее заметно именно на Благовещенском мосту. В задумчивости иду дальше, а именно на Васильевский остров.
Смоленское кладбище
Иду по Малому проспекту Васильевского острова и смотрю на дома. Хорошо, что помимо домов в Петербурге также присутствует зелень. Правда, красивые дома, к сожалению, закончились, и начались какие-то застройки. Вижу железную решетку и множество различных деревьев. Интересно, что это за парк…
Иду дальше вдоль решетки и дохожу до калитки. Ой! Это не парк. Это кладбище. По спине прошел холодок, но тем не менее захожу и начинаю бродить. В какой-то момент останавливаюсь и пытаюсь понять, откуда я знаю именно этот кусок кладбища. Сосредотачиваюсь.
Точно! Здесь же происходило действие фильма «Брат». Именно здесь шли Данила Багров и Немец. Классно осознавать, что я стою на том же месте, где стоял Сергей Бодров.
Вот только одно меня смущает: несмотря на то, что это кладбище, здесь гуляет множество людей. И взрослые, и дети, и мамы с колясками. Неужели кладбище может быть местом для прогулок? Странно это как-то.
Иду дальше по дорожке и резко торможу. На одной из могил маленькое птичье гнездо. Забавно, что в месте, где царит смерть, молодая птичья пара нашла себе новый дом. Улыбаюсь при этой мысли.
Иду дальше по дорожке и резко торможу. На одной из могил маленькое птичье гнездо. Забавно, что в месте, где царит смерть, молодая птичья пара нашла себе новый дом. Улыбаюсь при этой мысли.
Несколько минут спустя останавливаюсь, так как нахожу могилу Александра Блока.
Вскоре я вновь останавливаюсь, так как вижу могилу самой Ксении Петербургской, которая является покровительницей Петербурга.
Никогда не думал, что меня когда-нибудь удивит кладбище. И все-таки я решаю отсюда уйти.
Вскоре я вновь останавливаюсь, так как вижу могилу самой Ксении Петербургской, которая является покровительницей Петербурга.
Никогда не думал, что меня когда-нибудь удивит кладбище. И все-таки я решаю отсюда уйти.
Остров декабристов
После смешанных чувств от посещения кладбища двигаюсь на остров Декабристов. В памяти всплывает воспоминание о том, что раньше он назывался островом Голодай. Забавный каламбур, особенно если учитывать, что в «Медном всаднике» Пушкина именно здесь жила бедная голодающая Параша. Иду по Наличной улице. Здесь дома уже совсем другие. Если до этого практически все дома выглядели старинными, то теперь я иду по улице многоэтажек.
Так из исторической части я попадаю в спальный район. И тут я вижу его, один из символов Северной столицы. Трамвай! Добегаю до его ближайшей остановки, захожу и сажусь. Ко мне подходит кондуктор. Я быстро оплачиваю и утыкаюсь носом в окно. Подумать только! Я впервые в жизни еду на трамвае!
К сожалению, уже через несколько минут приходится выходить, так как мы приехали к трамвайному кольцу. Я направляюсь к набережной - хочется снова поглядеть на воду. Спустя всего несколько минут я оказываюсь на набережной Макарова.
К сожалению, уже через несколько минут приходится выходить, так как мы приехали к трамвайному кольцу. Я направляюсь к набережной - хочется снова поглядеть на воду. Спустя всего несколько минут я оказываюсь на набережной Макарова.
Осматриваюсь... Вот это да! Мне открылся до безумия красивый вид. Слева завораживающий Вантовый мост, который так сверкает, будто сделан не из чего-нибудь, а из самого жемчуга. Справа огромная летающая тарелка с шпилями, прожекторами и куполом. Видимо, это и есть тот самый стадион, на котором проходили матчи чемпионата мира по футболу 2018 года.
А между этими двумя прекрасными объектами устремилась ввысь зеркальная игла «Лахта Центра». Несколько минут я просто стою и наслаждаюсь этой невиданной красотой. Мне всегда думалось, что Петербург – это город с историческими памятниками и зданиями, ни в коем случае не с современными. Как же я ошибался! Новый Петербург, быть может, пока не обрел столько культурного и исторического контекста, но взгляд он притягивает уже сейчас!
С трудом отрываюсь от этого современного архитектурного ансамбля, разворачиваюсь и отправляюсь обратно к тому парку, который мы проезжали на трамвае.
Парк декабристов
Под впечатлением от прекрасного вида на новый Петербург я сворачиваю на проспект КИМа. Интересно, кто такой был этот Ким, что в честь него назвали целый проспект. Несмотря на то, что тут современная застройка и даже немного промзона, здесь все равно очень много зелени. Иду еще немного и замечаю какой-то очень красивый парк справа от меня. Заинтересованный, захожу на его территорию. Ровные дорожки, много деревьев. Спустя некоторое время замечаю обелиск. Подхожу и читаю надпись про декабристов. Размышляя о восстании, невольно вспоминаю «Исповедь самоубийцы» Сергея Есенина.
Отрываюсь от созерцания обелиска и вновь выхожу на проспект КИМа. Мне все еще не дает покоя это название. Почему оно набрано прописными буквами? Аббревиатура? Может, спросить у кого-нибудь? Подхожу к проходящей мимо девушке.
- Здравствуйте, подскажите, пожалуйста, в честь чего или кого назван проспект КИМа?
- В честь Коммунистической интернациональной молодежи.
- Спасибо, – отвечаю я и иду дальше.
Иду я очень быстро, просто потому что хочется успеть посмотреть остальной Петербург. Вскоре я оказываюсь возле очередного парка. Упс… Ошибочка вышла. Это мемориальное кладбище, на которое я уже не захожу, ведь я до сих пор нахожусь под впечатлением от Смоленского кладбища. Перехожу реку Смоленку и решаю направиться туда, где уже давно хочу побывать. Я направляюсь к зданию филфака СПБГУ.
Дворик Филфака
Перехожу на другую сторону реки Смоленки и иду по 16-й линии Васильевского острова. Дома вновь становятся невысокими и старинными. Пока иду, вспоминаю любопытный факт о Васильевском острове, а точнее, о его улицах, которые называются "линиями". Мне рассказывали, что Петр изначально задумывал сделать Петербург максимально похожим на Венецию, и вместо улиц он хотел сделать каналы, и именно поэтому улицы на Васильевском острове называются линиями.
Вижу автобусную остановку и сажусь на маршрутку К-249А. Пока едем, любуюсь улицами. На «Василеостровской» выхожу и сажусь на 24-й автобус. Едем по Среднему проспекту Васильевского острова. Проезжаем мимо множества исторических зданий, мимо лютеранского храма. Наконец, сворачиваем направо и едем по Кадетской линии.
Выхожу из автобуса и бегу туда, откуда веет свежестью. И вот момент истины. Мы выезжаем на набережную, и я не могу сдержать собственного восхищения. Если на набережной Макарова я видел современный Петербург, то тут я узрел Петербург классический. Мне открылся вид на Исаакиевский собор, Медного всадника (и неважно, что он сделан из бронзы – пронеслось в моих мыслях), Эрмитаж и Адмиралтейство.
В приподнятом настроении я иду по Университетской набережной. Вскоре дохожу до красивого красного здания с белыми колоннами. Это Санкт-Петербургский Государственный университет. Старейший вуз России! С интересом иду вдоль его левой стороны. Какой же длины его фасад?
Вскоре замечаю дорожку, которая сворачивает налево. Иду по ней. Затем вновь поворачиваю налево и вижу арку... Кажется, это дворик самого Филологического факультета. Как же тут, наверное, классно учиться. Наверняка здесь происходит множество всяких интересностей!
В приподнятом настроении я иду по Университетской набережной. Вскоре дохожу до красивого красного здания с белыми колоннами. Это Санкт-Петербургский Государственный университет. Старейший вуз России! С интересом иду вдоль его левой стороны. Какой же длины его фасад?
Вскоре замечаю дорожку, которая сворачивает налево. Иду по ней. Затем вновь поворачиваю налево и вижу арку... Кажется, это дворик самого Филологического факультета. Как же тут, наверное, классно учиться. Наверняка здесь происходит множество всяких интересностей!
Кунсткамера
Удовлетворив собственное любопытство относительно дворика, иду в сторону стрелки Васильевского острова. Но, пройдя несколько метров, вновь останавливаюсь: передо мной первый российский музей – Кунсткамера! Ни в коем случае нельзя пройти мимо нее, ведь там столько интересного. Например, уродцы-эмбрионы и купол обсерватории. Это точно нельзя пропустить! Решаюсь и захожу внутрь.
Тучков мост
Под впечатлением от того, что увидел в музее, выхожу на улицу. Прохожу мимо знаменитых Ростральных колонн и здания биржи. Иду вдоль исторических зданий. Вот музей русской литературы, вот психологический факультет СПбГУ, музей-квартира Куинджи, дом Стенбок-Фермора. Наконец, дохожу до знаменитого Тучкового моста. Забегаю на него и, опираясь на перила, смотрю на город. Какой же все-таки Петербург красивый! Какие красивые дома, храмы. А если посмотреть в другую сторону, то видно стадион!
- Как же тут классно жить! – кричу я, не слыша собственный голос.
- Вы турист? – спрашивает меня кто-то. Я оборачиваюсь.
- Да, а что?
- Тогда вы еще не видели самого главного… — тут незнакомец нагнал таинственности, да такой, что мне становится уже не просто интересно, а жутко интересно!
- Вы турист? – спрашивает меня кто-то. Я оборачиваюсь.
- Да, а что?
- Тогда вы еще не видели самого главного… — тут незнакомец нагнал таинственности, да такой, что мне становится уже не просто интересно, а жутко интересно!
- Чего именно? – в моих глазах огонь яркого интереса.
- Здесь есть проход под Невой, – улыбается незнакомец.
- Быть не может! – я поражаюсь сюрпризам, которые выдает мне этот город. - И как туда попасть?
Тут незнакомец разворачивает меня за плечо и указывает на спуск в метро.
- Видишь там спуск?
- Ну да.
- Вот там можно проехаться прямо под Невой.
- Правда? Спасибо!
- Здесь есть проход под Невой, – улыбается незнакомец.
- Быть не может! – я поражаюсь сюрпризам, которые выдает мне этот город. - И как туда попасть?
Тут незнакомец разворачивает меня за плечо и указывает на спуск в метро.
- Видишь там спуск?
- Ну да.
- Вот там можно проехаться прямо под Невой.
- Правда? Спасибо!
- Пожалуйста! - незнакомец улыбается и уходит, а я решаюсь отправиться под Неву.
Ленинградский Зоопарк
Впереди виднеется знакомое многим здание Ленинградского зоопарка. На душе чувствуется что-то согревающее, что-то столь близкое детским воспоминаниям, что улыбка как-то сама собой озаряет как моё лицо, так и лица прохожих. В моем детстве рядом с Зоопарком стояли двое знакомых всем детям друзей. Друзей, которых знают все, кто часто проходил мимо этого места: большая белая лошадь и маленький темный пони, имя которого почему-то все ещё помнят как мои друзья, так и я. Талисман был одним из главных притягивающих элементов в этом месте. Дети обожали кататься на нем, особенно когда сопровождающая женщина позволяла пробежаться на нем рысью, взрослые любили гладить ему мордочку, и кто-то обязательно тащил лошадкам яблоки из дома.
Думаю, что у каждого, кто был на «Горьковской», есть фотография либо на фоне зоопарка, либо из самого зоопарка.
Основанный ещё в середине XIX века, тогда ещё носивший название «Зоосад», он вместе с его жителями пережил все невзгоды, которые встречал город вплоть до наших дней. Хочется рассказать о самой невероятной истории этого зоопарка, которую знает далеко не каждый житель города.
Бегемот по кличке Красавица. Она вместе с другими животными пережила блокаду. Каждый день Евдокия Ивановна, сотрудница зоопарка, которая особенно любила Красавицу, добиралась до проруби в Неве и вёдрами носила жизненно необходимые 400 литров воды для бегемотихи. Пятьсот метров туда и пятьсот метров обратно. Сорок раз в день. Восемьсот семьдесят один день подряд. Благодаря общим усилиям Красавица и ещё некоторые животные пережили блокаду.
Поговорим и о нашем времени.
Старый (название говорит само за себя, он «Ленинградский», а не «Санкт-Петербургский»), знакомый очень многим, хранящий традиции. Несмотря на то, что он маленький и небогатый — он современен и востребован. В нем все время организовываются различные активности для детей - конкурсы, экскурсии, кружки. Они совершенствуются из года в год, и это не может не радовать!
Из последних интересных новостей, которые мне удалось вычитать из интернета: у белой медведицы, по кличке Хаарчаана, появились новые игрушки, а ещё петербуржцам предлагают выбрать имена для недавно родившихся совят. Кстати, выбор имен новорожденным питомцам зоопарка является одной из традиций зоопарка.
Из последних интересных новостей, которые мне удалось вычитать из интернета: у белой медведицы, по кличке Хаарчаана, появились новые игрушки, а ещё петербуржцам предлагают выбрать имена для недавно родившихся совят. Кстати, выбор имен новорожденным питомцам зоопарка является одной из традиций зоопарка.
Идти до следующей точки на карте моих путешествий очень долго, поэтому я еду туда на автобусе.
Дом-музей Матюшина
Музей, пропитанный современностью, чем-то новым, мало кому понятный, но всем интересный
Выйдя из автобуса, я сразу направляюсь к очередному примечательному месту на Петроградской стороне. В глаза сразу бросается необычно большое количество деревьев рядом с ним. Совершенно не похожий на другие дома Петроградского района, дом-музей Матюшина сразу же привлекает внимание. Этот деревянный домик имеет уникальную судьбу, и не только потому что он пережил блокаду, запустение и пожар. Когда-то этот дом был построен для купца, но был перекуплен журналистом. С этого момента и закипела в нем творческая жизнь.
Почему творческая? В этом доме как бы запечатана ушедшая эпоха русского авангарда.
Сейчас объясню:
Михневич (тот самый журналист) завещал это здание государственному литературному фонду, квартиры начали сдаваться нуждающимся литераторам, и именно по этой причине Михаил Васильевич Матюшин вместе со своей женой получили в своё пользование квартиру номер двенадцать.
Сам Матюшкин - художник, композитор и исследователь, его жена - художница и поэтесса. Он описал феномены «расширенного видения» и «сцепляющих цветов». Он был убежден, что природа уже все «заготовила», а нам остаётся только созерцать. Творческий человек, разносторонний! А теперь представь, что в каждой квартире этого дома жили настолько же творческие и разносторонние люди.
Все они были связаны с искусством в том или ином воплощении. Все они преследовали идею о чем-то новом, никому не известном. Все они были авангардистами. По правде говоря, мне кажется, что здесь все пропитано авангардом, даже само здание сейчас выглядит необычно на фоне окружающих его пятиэтажных домов.
Действительно — «Музей петербургского авангарда».
Все они были связаны с искусством в том или ином воплощении. Все они преследовали идею о чем-то новом, никому не известном. Все они были авангардистами. По правде говоря, мне кажется, что здесь все пропитано авангардом, даже само здание сейчас выглядит необычно на фоне окружающих его пятиэтажных домов.
Действительно — «Музей петербургского авангарда».
Дом «из ряда вон», прямо как его обитатели когда-то. Но что такое авангард? Авангардом в искусстве XX века называли экспериментальное течение, для которого характерен отказ от прежних форм и поиск нового. И сейчас я расскажу вам об обычном вечере бывавших здесь авангардистов: под низкими потолками декламирует высокий Владимир Маяковский, вечно суетится Давид Бурлюк, Алексей Крученых ставит эксперименты с придуманным им заумным языком, Велемир Хлебников изобретает поэтико-математические формулы, а Казимир Малевич беседует с хозяином дома о преодолении притяжения и выходе в беспредметное пространство. Они бесконечно любили жизнь, мир и этот деревянный домик на Песочной.
Весь дом внутри заполнен произведениями искусства: как картинами, так и текстами. Двор снаружи тоже когда-то был заставлен предметами искусства, например, таким предметом мог быть какой-нибудь камень.
| Это место вдохновляет и восхищает, здесь жили необычайнейшие по своим характерам и убеждениям люди. Футуристы. Странные и творческие, они видели что-то невероятное и необычное в простом, либо сами создавали необычное из простого. Однажды они даже устроили постановку в театре, на которой, кстати, впервые был изображен "Черный квадрат" Малевича. После нее журналисты назвали их сумасшедшими и хулиганами, появилось большое количество карикатур, но футуристы не унывали, и работа в этом домике продолжилась. Сейчас для людей, не интересующихся историей этого места, оно просто покажется странным, так как все, что отделяет этот деревянный домик от привычных нам пятиэтажных домов — это маленький садик. |
ДОМ ЛИДВАЛЯ
Петроградский район
Когда-то особенно зеленый и чистый, расположенный в самом сердце города, Петроградский район привлекал состоятельных людей, для которых, в свою очередь, в начале прошлого столетия стали возводить очень дорогую недвижимость в новом архитектурном стиле — модерн.
Домом №1 по Каменноостровскому проспекту стал знаменитый дом Лидваля, о котором привыкли говорить не как о доме, а как об украшении. Именно с него началась вся эта необыкновенная и красивая застройка. Дом Лидваля ознаменовал начало целой эпохи новых доходных домов.
Домом №1 по Каменноостровскому проспекту стал знаменитый дом Лидваля, о котором привыкли говорить не как о доме, а как об украшении. Именно с него началась вся эта необыкновенная и красивая застройка. Дом Лидваля ознаменовал начало целой эпохи новых доходных домов.
Дом Лидваля отличался от привычных для того времени зданий рядом особенностей, некоторые из которых необычны даже сейчас. Например, его двор был открытым, парадным, а для домов XIX века это нетипично. Современники Лидваля говорили о том, что работалось в доме необычайно легко и быстро, казалось, что возведенные архитектором стены питают его обитателей новыми творческими решениями.
Я думаю, что примечателен и немного забавен тот факт, что до покупки семьёй Лидваль на этом участке находились Ламповая и Бронзовая фабрики, но красота нового доходного дома просто затмила воспоминания о старых сооружениях.
Я же нахожу дом Лидваля довольно громоздким — эти массивные лампы на чугунном заборе, то, как декорирован первый этаж... Я не устану повторять, что Петербург многослоен в искусстве и архитектуре, он контрастен. Контраст северного модерна и, например, барокко более чем очевиден. Само здание создано как раз в стиле северного модерна, который в основном был распространен в таких крупных городах как Стокгольм, Рига, Хельсинки и... Санкт-Петербург.
Я же нахожу дом Лидваля довольно громоздким — эти массивные лампы на чугунном заборе, то, как декорирован первый этаж... Я не устану повторять, что Петербург многослоен в искусстве и архитектуре, он контрастен. Контраст северного модерна и, например, барокко более чем очевиден. Само здание создано как раз в стиле северного модерна, который в основном был распространен в таких крупных городах как Стокгольм, Рига, Хельсинки и... Санкт-Петербург.
В доме Лидваля особенно ярко видны черты этого направления, в архитектуре дома я наблюдаю некоторые из них: отказ от симметрии, отсутствие на фасадах мелкой декоративной отделки, наличие скульптурных элементов на мистическую тематику, которую я нахожу очень необычной даже сейчас. Тут и кованные пауки, и подсолнухи на балконах дома, и скульптуры львов, и лесные грибы. Одной из особенностей модерна являются рельефные украшения над входом. Интересной мне показалась дата на входной группе: сам дом был построен в 1899-1904 годах, но к чему тогда цифры 1902? Вновь спрашиваю прохожих — оказалось, в этом году закончили возведение главной части здания.
Считается, что этим домом Федор Иванович Лидваль выразил стремление к поиску новых архитектурных решений, движение к новым тенденциям грядущего века. Я думаю, ему это замечательно удалось.
Особняк Кшесинской
От чего-то легкого и прекрасного к безмерно тяжелому и ужасающему
Я прохожу мимо прекрасной по своей архитектуре Соборной мечети и уже вижу здание нынешнего Музея политической истории России, но для всех петербуржцев оно больше известно под своим первоначальным именем — "Особняк Кшесинской".
Мне сложно назвать здание «особняком», так как оно больше напоминает дворец, изящный, в столь необычном даже для Петербурга стиле. Когда-то здесь жила Матильда Феликсовна Кшесинская. С именем балерины ассоциируется не только значимость её фигуры в балете, но и её головокружительные романы.
Величественная Матильда Кшесинская, имя которой знали даже в Европе и за жизнью которой наблюдали столь же пристально, как и за жизнью Царской семьи.
Величественная Матильда Кшесинская, имя которой знали даже в Европе и за жизнью которой наблюдали столь же пристально, как и за жизнью Царской семьи.
Особняк Кшесинской я могу рассматривать очень и очень долго.
Выполненное в стиле модерн, это здание прекрасно в любую минуту и в любое столетие. Крайне необычное для того времени, оно стоит в самом центре города. Рядом виднеется Петропавловской собор, а до Зимнего дворца идти не дольше двадцати минут. Тёмный цвет этого «дворца», первый этаж которого будто вымещен каменной плитой, притягивает взгляды многих прохожих, не только мой. Высокие узкие окна, лавровые венки, вплетенные в узор ограды. Невероятное здание с невероятной историей и легендами. Одна из таких легенд - легенда о том, что где-то в просторном дворе особняка закопаны богатства великой балерины.
Скажу вам по секрету (и по воспоминаниям из детства): комнаты внутри совсем не похожи друг на друга. Заходя в новую комнату, ощущаешь себя в другом времени или, помню, даже на секунду показалось, что я в другой стране, в предыдущем столетии. Сейчас я понимаю, что все дело в декоре, который подбирался отдельно под каждое помещение. Где-то комната была выполнена в английском стиле, где-то в стиле русского ампира...
Этот особняк, кажется, идеально подходил его хозяйке. Если верить словам современников, то маленькая, сильная и элегантная в каждом своём движении Кшесинская была главным украшением этого места. Каждый предмет интерьера, каждая деталь были продуманы и заказаны ею у самых известных дизайнеров. Чаще всего предметы заказывались из самого Парижа. Каждая частичка этого дома была очень дорога, но…
Этот особняк, кажется, идеально подходил его хозяйке. Если верить словам современников, то маленькая, сильная и элегантная в каждом своём движении Кшесинская была главным украшением этого места. Каждый предмет интерьера, каждая деталь были продуманы и заказаны ею у самых известных дизайнеров. Чаще всего предметы заказывались из самого Парижа. Каждая частичка этого дома была очень дорога, но…
Троицкий мост
Я иду мимо Троицкой площади. По моим воспоминаниям, то красная от тюльпанов весной, то будто золотая от опавших листьев осенью, то просто зелёная от травы, как сейчас, как каждое лето.
Прохожу мимо часовни и оказываюсь у Троицкого моста.Иду по мосту и не могу отвести глаз от вида на Петропавловскую крепость и на само здание собора. Столь знакомая и привычная обстановка: отчего-то приятный, не стихающий ни на секунду ветер, знакомый петербуржцам запах Невы и серьёзные люди, идущие мне навстречу.
Прохожу мимо часовни и оказываюсь у Троицкого моста.Иду по мосту и не могу отвести глаз от вида на Петропавловскую крепость и на само здание собора. Столь знакомая и привычная обстановка: отчего-то приятный, не стихающий ни на секунду ветер, знакомый петербуржцам запах Невы и серьёзные люди, идущие мне навстречу.
Дохожу до середины моста. Эту точку трудно пропустить — узоры ограды здесь меняют наклон. Потрясающий вид! Взору предстали сразу семь петербургских мостов. Слева виднеется знакомое всем здание Эрмитажа — изумрудное и с белыми колоннами. Впереди Ростральные колонны и здание биржи — это Стрелка Васильевского острова. И конечно, Петропавловская крепость справа, а также сам Собор Святых апостолов Петра и Павла, купол которого будто сияет в любую погоду.
Пожалуй, если бы задумка Петра Великого создать Северную Венецию была реализована полностью, то эта широкая часть Невы могла бы стать идеальным вариантом главной водной площади города.
Волнующая синяя гладь Невы, как всегда, завораживает меня.
Пожалуй, если бы задумка Петра Великого создать Северную Венецию была реализована полностью, то эта широкая часть Невы могла бы стать идеальным вариантом главной водной площади города.
Волнующая синяя гладь Невы, как всегда, завораживает меня.
История этого моста отрывками всплывает в моем сознании, я перебираю его былые названия, вспоминаю факты и будто вижу перед глазами фотографии с его торжественного открытия. Погрузившись в эти мысли, я словно слышу сзади цоканье лошадиных копыт, звук проезжающих повозок и трамваев. Когда я прохожу по Троицкому мосту, все великолепие Петербурга и красота Невы как-то особенно ярко бросаются в глаза.
Даже если гулять здесь изо дня в день, мне кажется, вид не перестанет завораживать каждый раз, как в первый. Я вспоминаю слова некоторых моих друзей, они говорили, что, именно проходя по этому мосту, они осознали, что Санкт-Петербург (как бы банально это ни звучало) прекрасен в любую погоду. Мне кажется, в зависимости от погоды, он будто примеряет разные образы. Город контрастов. Город, завораживающий своей красотой.
Мойка, 12
Итак, я вновь в центре. Времени на прогулку остается все меньше. Что еще я успею увидеть?
Отправляюсь в единственную в Санкт-Петербурге мемориальную квартиру Александра Сергеевича Пушкина. Все-таки нельзя быть в Петербурге и не посетить ни одного места, связанного с биографией поэта.
В доме №12 по набережной реки Мойки расположился один из самых, на мой взгляд, проникновенных музеев города. Он посвящен самому драматичному периоду жизни поэта, ведь именно здесь он провел свои последние месяцы.
Отправляюсь в единственную в Санкт-Петербурге мемориальную квартиру Александра Сергеевича Пушкина. Все-таки нельзя быть в Петербурге и не посетить ни одного места, связанного с биографией поэта.
В доме №12 по набережной реки Мойки расположился один из самых, на мой взгляд, проникновенных музеев города. Он посвящен самому драматичному периоду жизни поэта, ведь именно здесь он провел свои последние месяцы.
Поначалу само здание кажется ничем не примечательным, особо не выделяется на фоне других, но само по себе место оставляет странное впечатление. 27 января 1837 года. Вечер. Цокот лошадиных копыт. Раненого на дуэли Пушкина выносят из кареты, представляю я.
Вхожу во двор… И вижу великолепную усадьбу, тихий, цветущий садик, в котором установлен памятник Александру Сергеевичу. Вдоль зеленой аллеи иду к кассе. Покупаю билет и отправляюсь на экскурсию.
Вхожу во двор… И вижу великолепную усадьбу, тихий, цветущий садик, в котором установлен памятник Александру Сергеевичу. Вдоль зеленой аллеи иду к кассе. Покупаю билет и отправляюсь на экскурсию.
Сегодня в музее воспроизведены 7 комнат. Но самая впечатляющая из них — кабинет поэта, где он провел последние 46 часов своей жизни. Здесь выставлен жилет Пушкина со следами крови, в котором он выехал на дуэль и диван, где он встретил мучительную смерть. Мой взгляд задерживается на каминных часах. Они остановлены в 2 часа 45 минут, в точности как в тот роковой день. Представляю, как спешно закрывали двери и как открывали их потом, когда люди шли прощаться с Пушкиным, как переехала из своей комнаты Наталья Николаевна…
Фонтанный дом
Продолжая знакомство с литературным Петербургом, отправляюсь в так называемый Фонтанный дом. Фонтанка, 34. Видимо, отсюда и укоренившееся название?
Вхожу в узорчатые главные ворота. Над ними — позолоченные орлы, держащие фамильный герб Шереметевых. За воротами — роскошный дворец. Поражаясь его величию, не спеша двигаюсь к билетным кассам. У кассы понимаю: здесь продают билеты только в музей музыки. Торопливо выхожу на Литейный проспект. Огибая театр, прохожу через ворота дома 53 и, минуя цветущий садик, направляюсь в дом-музей одной из моих любимых поэтесс — Анны Ахматовой.
Вхожу в узорчатые главные ворота. Над ними — позолоченные орлы, держащие фамильный герб Шереметевых. За воротами — роскошный дворец. Поражаясь его величию, не спеша двигаюсь к билетным кассам. У кассы понимаю: здесь продают билеты только в музей музыки. Торопливо выхожу на Литейный проспект. Огибая театр, прохожу через ворота дома 53 и, минуя цветущий садик, направляюсь в дом-музей одной из моих любимых поэтесс — Анны Ахматовой.
Да, именно здесь, во флигеле Фонтанного дома, Анна Андреевна прожила почти 30 лет! Само здание не выглядит величественно, скорее, наоборот. Обшарпанные желтые стены навевают тоску. Мне дом Анны Ахматовой представлялся несколько иным.
Купив билет, я наконец-то могу зайти внутрь. Квартира поэтессы находится на третьем этаже, туда ведет старинная лестница, поднимаясь по которой, сквозь окна можно заметить сад Фонтанного дома, фасад особняка с мальтийскими крестами и драматический театр "На Литейном". Экспозиция музея представляет собой семь комнат: типичная прихожая квартиры петербургских интеллигентов; небольшая кухня; кабинет Николая Пунина; «розовая» столовая; комната Анны Ахматовой, где она жила в период с 1940 до отъезда в эвакуацию осенью 1941 года; комната, где поэтесса поселилась после возвращения из ташкентской эвакуации; Белый зал, названный по аналогии с одним из мест действия ахматовской «Поэмы без героя».
Купив билет, я наконец-то могу зайти внутрь. Квартира поэтессы находится на третьем этаже, туда ведет старинная лестница, поднимаясь по которой, сквозь окна можно заметить сад Фонтанного дома, фасад особняка с мальтийскими крестами и драматический театр "На Литейном". Экспозиция музея представляет собой семь комнат: типичная прихожая квартиры петербургских интеллигентов; небольшая кухня; кабинет Николая Пунина; «розовая» столовая; комната Анны Ахматовой, где она жила в период с 1940 до отъезда в эвакуацию осенью 1941 года; комната, где поэтесса поселилась после возвращения из ташкентской эвакуации; Белый зал, названный по аналогии с одним из мест действия ахматовской «Поэмы без героя».
Большой дом
| Иду по Литейному проспекту мимо музея-квартиры Некрасова. Было бы неплохо заглянуть туда ненадолго, но, к сожалению, мое время ограничено. Я ускоряю шаг и отправляюсь к зданию, расположенному на пересечении Литейного проспекта и Шпалерной улицы. В народе его называют Большим домом. Интересно, что на самом деле представляет из себя этот дом? Действительно ли он такой большой? |
Ого! Это массивное строение кажется неприступной крепостью. Оно выбивается из привычного облика старого города и напоминает мне Лубянку.
Попасть в здание человеку «с улицы» – невозможно. Ведь сейчас в большом доме располагается Управление ФСБ России. Очень важно, что есть служба, обеспечивающая нам безопасность. Но в прошлом здесь принимались решения о ссылках и казнях, а также вершились судьбы многих людей.
Как же здорово, что мне повезло родиться в относительно хорошее время — время без доносов, «черных воронков» и постоянного ужаса при стуке в дверь. Кажется, над Большим домом царит зловещая атмосфера, но в то же время сегодня от него веет еще и каким-то спокойствием.
Как же здорово, что мне повезло родиться в относительно хорошее время — время без доносов, «черных воронков» и постоянного ужаса при стуке в дверь. Кажется, над Большим домом царит зловещая атмосфера, но в то же время сегодня от него веет еще и каким-то спокойствием.
Летний сад
Конечной точкой моего путешествия стал Летний сад, где однажды я уже побывал с родителями.
Раньше сад был больше похож на лес — только скамейки и скульптуры напоминали о его искусственном происхождении. Интересно, а изменилось ли что-нибудь с тех пор? Как он выглядит сейчас?
Вхожу в ажурные ворота и замечаю турникеты. Странно… Мне казалось, что вход в сад бесплатный.
Оглядываюсь в поисках кассы. Не нахожу. Свободно прохожу через турникеты и оказываюсь в саду.
Оглядываюсь в поисках кассы. Не нахожу. Свободно прохожу через турникеты и оказываюсь в саду.
Как же тут хорошо и прохладно! Сразу замечаю красивые статуи. Мне рассказывали, что подлинные уцелевшие скульптуры Летнего сада теперь хранятся в Михайловском дворце, а здесь находятся их копии, сделанные из искусственного мрамора. Удивительно, они сделаны так точно — если не знать, то и не отличишь от оригинала. Иду по главной аллее и любуюсь фонтанами. Они, конечно, уступают по своей живописности Петергофским, но все-таки очень оживляют парковый пейзаж.
Так... Где-то здесь должен быть памятник Ивану Андреевичу Крылову...
Вот и он! Сворачиваю налево и подхожу ближе. Рассматриваю памятник: баснописец сидит с книгой в руке на камне постамента в окружении героев наиболее известных его басен.
Вот и он! Сворачиваю налево и подхожу ближе. Рассматриваю памятник: баснописец сидит с книгой в руке на камне постамента в окружении героев наиболее известных его басен.
Выхожу на аллею Росси и, пересекая Косую аллею, направляюсь к Кофейному домику. Говорят, что под ним находятся подземные тоннели, но куда они ведут и для чего создавались, остается загадкой. Оказывается, сейчас в Кофейном домике располагается кафе. Сейчас бы мороженого! Смотрю на часы и понимаю, что мне пора двигаться к выходу. Возвращаюсь на Главную аллею. Прохожу мимо Карпиева пруда. Как же тут красиво!
~
Удобно разместившись на нижней полке обычного, но такого знакомого с детства купе, я с особым трепетом рассматриваю фотографии из этой поездки, из этого маленького путешествия по столь интересным местам Санкт-Петербурга. Ощущается легкое смятение из-за радости и одновременной грусти. Радость вызвана, конечно же, впечатлением от увиденных мест. Все, что я увидел, превзошло мои ожидания: каждый дом, каждая площадь, каждый мост. Все они оказались гораздо красивее и необычнее, чем я мог себе представить. Их истории уже не кажутся мне такими заумными и скучными, как казались в детстве.
Вообще, в детстве этот город виделся мне красивым, большим, величественным и необыкновенным из-за своей архитектуры. Сейчас, повидавшись с ним, как со старым и добрым знакомым, я влюбился в него как-то по особенному, по-новому. Влюбился в эти улицы, в эти дома, в эту контрастность и даже, быть может, в угрюмые лица прохожих. Есть в этом что-то... Город видится более красивым, он кажется ещё более большим, величественным и особенно необыкновенным.
Эта архитектура, эта история, эти улицы, этот запах Невы - всё вызывает восторг и вдохновляет, оставляя новый яркий отпечаток в разуме и сердце. Интересно, что будет, когда я приеду сюда в следующий раз? Поскорее бы этот следующий раз наступил... Грустно, но лишь потому, что это путешествие пролетело слишком быстро и уже пора уезжать.
Мне кажется, что этот Петербург — синоним к слову «искусство». Он неповторим, каждая его улица особенна, каждый дом уникален...
До скорого, город, превосходящий ожидания!
Эта архитектура, эта история, эти улицы, этот запах Невы - всё вызывает восторг и вдохновляет, оставляя новый яркий отпечаток в разуме и сердце. Интересно, что будет, когда я приеду сюда в следующий раз? Поскорее бы этот следующий раз наступил... Грустно, но лишь потому, что это путешествие пролетело слишком быстро и уже пора уезжать.
Мне кажется, что этот Петербург — синоним к слову «искусство». Он неповторим, каждая его улица особенна, каждый дом уникален...
До скорого, город, превосходящий ожидания!
Контакты
at@obr.gov.spb.ru
Набережная реки Малой Невки, 1А, Санкт-Петербург
Набережная реки Малой Невки, 1А, Санкт-Петербург